Баяндин А. Сто дней, сто ночей. Отчаянная.
Девушки нашего полка

ОТЧАЯННАЯ   СНАРЯД ВЫХВАТИЛ ЧАСТЬ БРУСТВЕРА и с грохотом швырнул в траншею кучу раскаленного суглинка. Запахло взрывчаткой и горячей землей. Пашка высвободил голову из норки, выкопанной в стенке траншеи, поднялся и... удивился. Из лощины поднималась незнакомая девушка. Она глядела себе под ноги, словно собирала цветы.

Щеки девушки вспыхнули густым румянцем. Она опустила глаза и стала смотреть на носки своих сапог. Вот по ранту ползет маленький-маленький мурашек. Он что-то тащит. Аня отрывает травинку и осторожно подгоняет насекомое. А щеки горят, точно напекло их солнцем. Муравей срывается и падает в траву. Зачем она столкнула его? Припомнился один из афоризмов Козьмы Пруткова: «Трудись, как муравей, если хочешь быть уподоблен пчеле». Смешной этот Прутков.

И вдруг словно тысячи таких вот муравьев защекотали тело. Коля Крыжановский назвал ее фамилию. Аня чувствовала взгляды десятков глаз, направленных на нее со всех сторон: спереди, с боков и даже кто-то смотрел ей в затылок. Наверно, Давлетбаев, она видела его, когда он садился.

—   Встань, — прошептал Пашка. Аня встала, но глаз не подняла. Коля зачитал ее заявление.

—   Пусть расскажет свою биографию.

—   Мы будем судить о ней не по прошлому, а по настоящему, — возразил кто-то.

—   Что тут долго рассуждать, давайте конкретно!

—   Нет, нет, так не можно, товарищи! Нехай пару слов о себе скажет.

—   Ну что же, Киреева, — сказал Крыжановский, — послушаем вас.

Аня с трудом подняла голову и раскрыла рот. Вон там Шкалябин кивает головой, а рядом с ним Красильников. Он улыбается, сверкая полоской ровных и крепких зубов. В горле першит и такая сухота во рту! Хоть бы глоточек воды!

—   Я родилась... — выдавила она первые слова, — в тысяча девятьсот двадцать пятом году в декабре... тридцать первого декабря...

—   Ого-о, в канун нового года! — заметил ефрейтор с рыжей челкой на лбу, которого звали Гришаня, переделав его фамилию на имя.

—   в семье... — Тут Аня запнулась и еще больше покраснела. — В семье рабочего... то есть... У меня только мать... Она работает на текстильной фабрике.

—   А отец?

—   Отца нет, умер,.. Я не помню его.

—   Не мешайте, товарищи! — предупредил Рогачев.